*Анхелы – мистические сущности, отвечающие за своевременную и качественную работу временного континуума.
**Ва – руководитель Анхелов и в свободное от работы время поклонник эпистолярного жанра.
***Кравцов Павел Сидорович – чудак, которому просто не повезло.
1.
Привет, друзья. Моё имя Ва.
Да-да, не удивляйтесь, все Анхелы имеют имена. Что оно означает? Да ничего. Это у людей, как правило, имена что-то означают, а я просто Ва.
Род моего занятия? О! Это отдельная тема: я чистильщик, который вычищает прошлое. Не поняли? Объясняю.
Связующие звенья материального мира – пространство и время. По истечении этого самого времени, когда вы продвинулись на мгновение вперед, я стираю то, что осталось позади, в прямом смысле слова. Ну, я, конечно, не один, нас много – но я старший.
Работа нравится, но и свои курьезы тоже существуют. В моей профессии есть три уровня тревоги.
Первый – это когда подчистили неживую материю, но по какой-то причине не воспроизвели её прототип в запланированной цикличной последовательности постоянно обновляющегося материального мироздания. Следовательно, она, материя, структурно разрушаясь в настоящем, начинает накапливать отрицательную критическую массу в прошлом, не имея возможности попасть в будущее. К примеру, исчезает авторучка. Всегда лежала на столе у вас под носом, и вот её уже нет. Нужны всего две земные минуты, и процесс становится необратимым. Всё! Помашите платочком и утрите слезы: ручка безвозвратно исчезла в прошлом. Но это мелочи. Хуже, когда крупная материя дает сбой. Например, гора или озеро. Правда, средняя возвышенность, чтобы набрать необходимую массу, должна несколько часов заявлять о себе в прошлом и только потом исчезнет.
Далее идет второй уровень тревоги – живая материя (с одним лишь исключением, но о нем позже). Строго определенную грань между живой и неживой материей провести очень трудно, но возьмем для удобства всё: от микроплазмы до крупнейших млекопитающих. Принцип тот же, но ответственность больше. Не уследишь – и выговор от руководства обеспечен.
Ну и самый ответственный – третий уровень тревоги! Это, как вы догадались, и есть исключение из правил – человек! За «говорящим» следят особо. Исчезновение человека по недосмотру внеземных сил – «ЧП» вселенского масштаба!
Как я уже говорил, такие случаи имеют место крайне редко, но если произошли, работа находится всем…
2.
Кравцов Павел Сидорович был человеком интеллигентным и образованным. К тридцати пяти годам имел два высших образования, кандидатскую степень в юриспруденции и в завершение списка явных достоинств – однокомнатную квартиру на окраине Москвы, оставшуюся от родителей. Увлекался Паша шахматами, и любил слушать классическую музыку, постоянно нося в оттопыренных ушах наушники цифрового плеера. Роста был невысокого и телосложения чрезмерно худощавого, чем заслужил среди коллег по работе неприятную для себя кличку «дрыщ».
Верил Павел Сидорович только в свои внутренние резервы и врожденные способности. Когда кто-то из его товарищей начинал заводить разговор о чем-то сверхъестественном, Паша грустно улыбался человеческой недальновидности и, протерев очки «минус 5», уходил в сторону, дабы не испачкаться неразумными бреднями коллег.
Спрашивается: ну почему же именно этому представителю офисной интеллигенции, который считает, что я (ваш покорный слуга) – это безумная фантазия выпившего грузчика, выпала доля попасть в передрягу, воспоминание о которой и сейчас вызывает у меня негативную вибрацию?
3.
Павел Сидорович проснулся, как всегда, в шесть утра. Человек Кравцов был педантичный. Посему первое, о чём он подумал, вставая с кровати и почесывая рыжую макушку, это о том, что необходимо до четырнадцати часов подготовить проект договора с компанией «Примат» о поставке им лизингового оборудования. Для этого нужно в семь быть на автобусной остановке: тогда есть шанс попасть в офис к восьми и к приходу руководителя принять решение по документу «в первом чтении». Вот так и распланировал Паша начало рабочего дня. Да только человек предполагает, а судьба располагает.
Побрившись, одевшись и выпив чашку растворимого кофе, Павел Сидорович вышел на улицу и направился к автобусной остановке. Суетящихся вокруг людей он не замечал, так как был погружен в собственные мысли, и на всю городскую неразбериху ему было плевать. Подойдя к остановке, Паша с прищуром посмотрел на часы и, поправив очки, отметил, что пришел на четыре минуты раньше, значит, ждать ему автобус на четыре минуты дольше.
Тут-то всё и началось!
4.
В шесть часов пятьдесят шесть минут прогремел сигнал тревоги «третьего уровня»!
В Москве, в зоне уходящей реальности номер 137, «завис во времени» человек. Объективная матрица исчезающего индивидуума отключена от энергетических потоков. Допустимое время пребывания фантома в прошлом – четырнадцать земных минут. После этого отрицательная критическая масса будет набрана, и процесс станет необратимым.
Инструкция по данному вопросу гласит следующее:
«Старшему Анхелу подконтрольного региона незамедлительно выйти на место прорыва и устранить ошибку».
Вот и всё. А вот как устранить, не сообщается. И не потому, что кто-то поленился грамотно описать порядок действий, а исходя из того, что каждый человек индивидуален и нужен персонифицированный подход. Всё дело в том, что без согласия «застрявшего» вернуть его в настоящее невозможно. «Говорящий» должен понять, что есть проблема и ему грозит опасность исчезновения. Субъективное тело-фантом необходимо добровольно отдать на попечение Анхела, проводящего спасательную операцию.
Как правило, так всегда и происходит. Старший по региону выходит на местность, которая какое-то время продолжает сохранять первоначальный вид, но уже затягивается поволокой хаоса. Там Анхел вступает в контакт с индивидом, объясняя, что тот уже не человек, а ментальная проекция, находящаяся на полпути в прошлое.
Идеальный вариант, когда фантом, осознав происходящее, просто лишается чувств. Тогда Анхелу остается загрузить человеческое сознание в пространственно-временной преобразователь и отправить обратно на Землю. Назад в будущее!
Но Павел Сидорович оказался тот ещё фрукт.
5.
Кравцов уселся на скамейку автобусной остановки, открыл дипломат, извлек оттуда смартфон и, найдя раздел «Новости», ткнул пальцем в экран. В этот момент мир вокруг него перестал существовать. Паша застрял!
В результате свершившегося миллионы Анхелов направили свои усилия для сохранения в первозданном виде именно этого участка Земли, виртуально воссоздав знакомые для Паши проекции домов и клумб его микрорайона.
Естественно, виновником данного торжества был я. Поэтому разгребать эту кучу неприятностей отправился тоже я. Приняв образ интеллигентного человека в очках, ваш покорный слуга материализовался в районе вышеописанной остановки и сел рядом с Пашей на скамейку. Но Сидорович был так увлечен чтением специально поддерживаемой для него новостной линейки, что даже не заметил этого.
Отсчет пошел.
«До точки невозврата двенадцать минут».
Медлить было нельзя, и я сразу перешел к делу:
– Прошу прощения, Павел Сидорович. Тут такая ситуация возникла. Не могли бы вы мне уделить пару минут вашего, а точнее, уже нашего драгоценного времени?
Кравцов оторвал взгляд от смартфона:
– Мы разве встречались? – вопросом на вопрос ответил он.
– Да, мы с вами постоянно уезжаем на одном автобусе, но, видно, вы не помните, – соврал я без тени смущения: какая тут этика, все средства хороши.
– Не помню, – ответил Сидорович и вновь погрузился в изучение новостей.
Понимая, что время неумолимо бежит вперед, я ускорил полемический процесс:
– Павел Сидорович! Вы только поймите правильно. У нас с вами очень щекотливая ситуация возникла. Короче. Вы застряли в петле временной аномалии, и нам необходимо срочно вернуть вас обратно на Землю.
Кравцов внимательно посмотрел на меня и, поправив на носу очки, нервно сказал, как отрезал:
– Не смешно, молодой человек. Шутить с женой своей будете.
– Да нет же, Павел Сидорович, не женат… – начал, было, я, но собеседник резко оборвал монолог.
– Сочувствую… Тогда рекомендую поскорее жениться и опять же делать мозги жене, а не мне. Извините, но выслушивать ваши бредни я не намерен.
Высказавшись, Паша гневно блеснул глазами, усиливая эффект линзами очков в роговой оправе. Дело принимало крутой оборот.
«Десять минут в чистом остатке».
– Увы, уважаемый, насчет женитьбы я вам пообещать не могу. Но, заверяю, если мне не удастся вас переубедить, всё закончится очень плохо для вас и …хлопотно для меня.
– Не понял? – собеседник повернулся ко мне лицом. – Простите, вы вообще в своем уме?
Павел Сидорович боязливо поднялся и отошел в сторону, автоматически глядя на часы и мысленно вопрошая: «Где автобус?».
Я не унимался:
– Послушайте, гражданин…
– Нет уж, хватит. Меня послушайте, уважаемый, – вскипел Сидорович. – Вы, наверное, мою интеллигентную внешность за слабость приняли. Хочу вас огорчить. В школе я занимался легкой атлетикой и… боксом, н-немного. Вот поэтому, если хотите запудрить мне мозги, а потом ограбить или ещё что сделать, не ре-ко-мен-дую. И не подходите, или я позову на помощь.
«Восемь минут в запасе – не всё ещё потеряно».
– Павел Сидорович, – продолжил я диалог спокойным тоном, – а вас не озадачил тот факт, что утром в оживленном месте никого, кроме нас, нет? Вы и я. Больше никого. Как такое возможно? Время приближается к часу пик – должно быть столько народа, что яблоку негде упасть.
Кравцов внимательно выслушал меня, бросил взгляд по сторонам и, никого не узрев, парировал прямо в лицо:
– И что?
– И то, – не удержался я, – раз никого тута нет, а должны вроде быть, то, значит, что-то пошло не так. Понимаете?
– Нет, – и Паша ещё раз посмотрел по сторонам, мысленно прокручивая ситуацию в голове:
«Неужели «проморгал» автобус, бедуя с этим мутным типом? Вот попал! Следующий транспорт только через тридцать минут. Не успею договор подготовить. Нужно такси ловить».
– Знаете что, мне некогда с вами лясы точить. Я, кажется, автобус пропустил, – с этими словами Сидорович решительно двинулся вдоль дороги к месту, где, по его мнению, он мог бы поймать «тачку».
«Семь минут до полного фиаско».
Я подпрыгнул, как ужаленный, и бросился за ним. Кравцов оглянулся, и лицо его стало испуганным. Но, справившись с волнением, он выставил вперед правый кулак и проговорил:
– Ещё один шаг – и я за себя не отвечаю.
– Павел Сидорович, прошу вас, обратите на меня внимание. Вслушайтесь в то, что говорю. Я не буду причинять никому вреда. Я просто хочу…
– Ага! Кошелек мой хотите! Я это сразу понял. Вы глаза-то свои видели? Зрачки-то, зрачки! Вы, наверное, наркоман?! Так вам лечиться нужно, батенька, – надрывно скуля, произнёс он. При этом от расстройства и страха дрожащая рука то показывала кулак, больше похожий на кукиш, то поправляла очки. – Еще шаг – и зову полицию. Слышите? Уже зову.
– Да зовите скорее, – махнул я рукой, понимая, что убедить словами этого «Фому неверующего» явно не удастся.
«Пять минут надежды».
И тут, как всегда в критической ситуации, голову посетила мысль:
– Послушайте, уважаемый, а если сейчас на ваших глазах я уберу вон тот дом? Ну тот, что за вами. Поверите мне?
Сидорович автоматически обернулся в ту сторону, куда я показывал рукой, но, спохватившись, тут же повернул голову обратно.
– Вот, смотрите, щелкну пальцами – и его не станет. Так я и сделал.
Мои помощники поняли меня с полуслова. Шестнадцатиэтажная махина многомиллионного мегаполиса медленно растворилась прямо на глазах у изумленного Кравцова.
«Четыре минуты. Ну, давай же. Решайся».
Но не тут-то было. С ужасом прищурив близорукое око и отметив про себя, что дом действительно исчез, Сидорович сделал единственно правильный с его точки зрения вывод:
– Террорист! Зачем дом уничтожили? – со страхом прошипел он. – Стольких людей погубили. Полиция!
И тут я понял, что это конец.
«Три незабываемых минуты».
Испытывая дрожь в коленях, Кравцов присел на асфальт и, закрыв лицо руками, сухо, без эмоций прошептал:
– Чего вы хотите?
Я осторожно, чтобы не спугнуть, подошел и, присев рядом, спокойно пояснил:
– Не поверите, но реально хочу помочь. Вы действительно попали в очень неприятную историю и застряли по дороге в прошлое. Посмотрите сами. Ни одного человека кругом нет. Ни одной машины, а ведь это Москва! Я даже дом «убрал» для убедительности. Как ещё доказать, что вы не на Земле?
Сидорович нервно дернул слезящимся глазом и ещё раз посмотрел по сторонам: «Действительно, всё так и было».
– Ну, вот видите, – аккуратно продолжил я. – Давайте успокоимся и вернем вас обратно на Землю. Ага? Начинаем?
– Что начинаем? – произнес Паша и внимательно посмотрел на меня в упор.
«Две минуты – только не это…»
«О Господи!!!»
Секунду назад пустой взгляд проекции гомо сапиенса говорил о том, что он сломлен и готов к перемещению но, увы, опять промашка. Поведение Паши не предвещало ничего хорошего. Ещё мгновение – и нахлынувшая истерика превратилась в сумбурный словесный поток:
– Я понял. Это новое «реалити-шоу». Вы гипнотизер, который ввёл меня в транс и держит сознание под контролем. Но это же подсудное дело. Вы не согласовали этого со мной. Договор я никакой не подписывал. Немедленно прекратите, иначе я подам в суд. Я юрист. Очень хороший юрист. Я засужу вас и ваших работодателей. Немедленно верните меня в реальность. Давайте. Что нужно делать? Считайте до пяти или до десяти, качайте свой маятник – немедленно разбудите меня!
«Одна минута – это конец…»
Это была катастрофа!
Устало посмотрев на хныкающего Сидоровича, который зажмурил глаза и не переставал бубнить, чтобы его расколдовали, я от безысходности сделал то, что на самом деле исправило ситуацию, но послужило поводом для проведения служебной проверки, решение по которой ещё не принято. Изловчившись и выведя из потенциала накопившееся негодование, я со всей силы врезал Паше «по сопатке». И тот частично от неожиданности, а частично от болевого шока потерял сознание.
Да. Пришлось врезать проекции. Ментальной проекции, которая ощущала себя человеком, и с каждой минутой это ощущение всё крепчало. Ещё несколько секунд – и конец. Вся проблема в восприятии. Пока разум, поддавшись воображению, воспринимает себя объективной реальностью, перемещение произвести невозможно. И что мне оставалось делать, ну скажите на милость?
7.
…Кравцов открыл глаза и с изумлением уставился в панель смартфона, где лента новостей вещала о том, что в Москве планируется проведение гей-парада с участием зарубежных гостей. Он потрогал почему-то сильно болевший нос и посмотрел на часы:
«Семь одиннадцать. Вот это зачитался, автобус пропустил! Блин. Нос болит, кажется, продуло под кондиционером. Ладно, давай, Паша, такси ловить, а то шеф с работы уволит…»
Павел Сидорович встал. Суетящихся вокруг людей он не замечал, так как был погружен в свои собственные мысли, и на всю городскую неразбериху ему было категорически наплевать.
***
А у меня, дорогие мои, всё в порядке.
Служебная проверка закончена, и предпринятые мною действия признаны правомерными. Но за просчет в прогнозировании временных процессов я понижен в должности до помощника управляющего Анхелами на планете Земля, а не Солнечной системы в целом. Да оно, может, и к лучшему. Моему сменщику не позавидуешь. Сегодня, на пути в будущее, в прошлом застрял газовый гигант Юпитер, и все руководство мечется, обсуждая, как такое могло произойти.
Но это уже совсем другая история…